Наши люди: Край Земли доктора Горлаева

«А ты знаешь, что в Березниках работает человек, который побывал на Северном и Южном полюсах? Хочешь с ним встретиться?» – спросили в редакции. И уже на следующий день мы говорили с хирургом Алексеем Горлаевым в его кабинете одной из березниковских поликлиник.

Строго на север

Так получилось, что с детства жизнь Алексея Горлаева была связана с Севером. Ещё пацаном родители увезли его в Мурманскую область, в небольшой райцентр Кола, давший название всему полуострову. Семья вернулась в Березники, когда Алексей был уже подростком – здесь, на Урале, ему довелось закончить школу и мединститут. Он мог бы «осесть» тут навсегда, но высокие широты как будто звали в дорогу. Так молодой врач вновь оказался в Мурманской области. Работая в районных больницах Заполярья, он и не думал о том, что совсем скоро разменяет земную твердь под ногами на палубу корабля.

Наступили 90-е, и всем пришлось как-то выживать. А уж медработникам с их зарплатами и вовсе было туго. Врач-хирург Горлаев днём оперировал, а по ночам работал на рыбокомбинате, подрабатывал предрейсовыми осмотрами. Однажды на приеме в поликлинике Горлаев познакомился с начальником отдела кадров «Севморнефтегеофизика», и вскоре после знакомства с этим пациентом хирург Горлаев становится судовым врачом в ведомственной «бассейновой» больнице. Практика работы в Морфлоте пригодилась после внезапного сокращения, и тогда Алексей Горлаев становится «иностранцем», отправившись в плавание на судне под флагом республики Кипр.

– На корабле я был не только врачом, – вспоминает Алексей Анатольевич. – Но и стюардом, и уборщиком, мог и команду покормить, и в помещении прибраться. Такая «универсальность» со стороны человека с дипломом врача понравилась компании, и я не единожды уходил в рейсы. А потом настал черёд атомного флота.

В первом же рейсе на атомном литеровозе «Севморпуть» половину экипажа сразила вспышка дизентерии. Впервые Горлаеву довелось спасать людей вдали от больниц. В итоге никого не потеряли, но за это чрезвычайное происшествие судовому доктору пришлось ещё долго объясняться со следователями. Тем не менее, в следующий раз Алексею Горлаеву доверили жизни и здоровье 250 иностранных пассажиров-экскурсантов атомного ледокола «Ямал», который прошёл из Мурманска к Северному полюсу. Так в биографии доктора появился сертификат о том, что он побывал в этой точке планеты Земля.

Испытание «Востоком»

Работая судовым врачом в Мурманске, доктор Горлаев побывал и на острове Шпицберген, куда его корабль зашёл пополнить запасы угля. Там он познакомился с врачами из Института Арктики и Антарктики, проводивших обследование горняков шахты, расположенной в российской части острова. Ещё тогда коллеги приглашали Горлаева в полярную экспедицию. Об этом предложении он вспомнил через несколько лет, уже переехав в забайкальскую Читу, где стал работать врачом общей практики и во второй раз обрёл семейное счастье. Когда в очередной раз попал под сокращение, позвонил старым знакомым.

– Я попросился на зимовку в Антарктиду, совершенно не представляя, на что иду. У меня попросили лишь сертификат хирурга и морские документы, и на этом вопрос оказался практически решённым. Я не знал, что меня отправят в Антарктиду ближайшим рейсом – на станцию «Восток».

Это российская полярная станция, расположенная на Южном геомагнитном полюсе, её название бросает в дрожь многих бывалых полярников, потому что даже они считают «Восток» самым экстремальным местом на нашей планете. Представьте себе зимовочный лагерь, который находится на высоте 3500 метров, где практически нет кислорода, а влажность воздуха близка к нулю. Летом на «Востоке» -30 градусов, а зимой случаются все -80. Человеку в таких условиях сразу становится плохо, наступает «горная болезнь», которая сопровождается удушьем. Необходимо спуститься вниз, к побережью материка, но самолёт оттуда прилетает только пять раз в год, а пауза между прилётами может составлять девять месяцев.

Дом с ледяной крышей

Ещё в Санкт-Петербурге, где находится Институт Арктики и Антарктики, Горлаева спросили: «Доктор, вы не боитесь ехать на «Восток»? А он не знал, что ответить.

Перед отъездом Алексею показали фотографии наших полярных станций. На снимке, сделанном на «Востоке», не было ничего, кроме дизельной электростанции, сиротливо стоящей посреди снежного поля. «А где мы жить будем?» – спросил доктор. «А вот здесь», – ответили ему и показали на маленькую точку в снегу. «Но это же лунка какая-то!» – изумился Горлаев. «Нет, это не лунка. Это вход в ваш жилой дом».

Незнание того, что представляет собой «Восток», было на пользу. Те, кто знал, начинали испытывать стресс ещё по пути на станцию. Так из состава экспедиции сразу же выбыл молодой парень. Ему стало плохо ещё в полёте, а на станции его состояние было уже критическим.

Сам Алексей Горлаев испытал шок, как только вышел из самолёта – дышать было нечем. Совсем. Рядом суетились люди, которые уже прожили тут целый год и адаптировались, а новичкам предложили не брать свои вещи из самолёта, а просто встать и сохранять силы. Станция представляла собой железный купол, укрытый пятиметровой толщей льда с маленькой дверцей.

– Оказавшись внутри, я понял, что сам еле держусь на ногах, на что врач станции, на смену которому я приехал, сказал: «Отлежись, успеешь принять дела». Но обстановка складывалась очень экстремальная: у нас уже был один заболевший горной болезнью – тот самый молодой человек, что прилетел вместе со мной и которого надо было увозить со станции ближайшим самолётом. Получил переохлаждение механик-водитель гусеничного тягача – он долго находился в кабине, толком не оборудованной отоплением.

С тем же диагнозом, поработав на выгрузке продуктов, слёг с высокой температурой врач-анестезиолог. К тому же у него обострилось хроническое заболевание, неизлечимое в условиях полярного высокогорья. Так экспедиция, состоявшая из тринадцати человек, сократилась до десяти.

Три года в Антарктиде

На глубине 3748 метров под толщей арктического льда было обнаружено озеро «Восток». Именно из-за этого озера ежегодно на край земли отправляются учёные, механики, радисты, врачи. Небольшая группа людей обитает во льдах целый год, занимаясь бурением скважин и исследованием взятых проб, попутно поддерживая жизнеспособность станции. Это сугубо научная экспедиция, не связанная ни с добычей полезных ископаемых, ни с военными исследованиями. Скважину до озера бурили целых пятнадцать лет, и необходимо было сделать всё, чтобы она не замёрзла вновь.

Оставшись на станции без помощников, хирург Горлаев оказался перед нелёгким выбором – продолжить работу на зимовке в одиночку или отказаться. Из института летели радиограммы, требовавшие принять решение. И хотя состояние здоровья самого Горлаева было плохим – он остался. Говорит, что не хотел никого подводить. С отъездом последнего врача экспедиция могла быть свёрнута, люди эвакуированы, а станция «Восток» – законсервирована до лучших времён. Люди могли потерять работу и деньги: не секрет, что на такой экстрим люди соглашаются, чтобы заработать.

– Я остался, но возник вопрос, а кто поможет единственному врачу, если что-то случится со мной здесь? Элементарный аппендицит, например? Самому его себе резать перед зеркалом, как когда-то поступил мой предшественник на станции «Новолазаревская» в 1969 году? Вот тогда мне стало страшно. Тем более что в течение девяти месяцев «Восток» недоступен извне.

Целый месяц доктор Горлаев боролся с симптомами горной болезни. Повышалось давление, шла носом кровь, на него «падал потолок» комнаты. Ситуация осложнялась тем, что незадолго до экспедиции доктор Горлаев, спасая жизни пациентов с диагнозом «свиной грипп», сам едва не погиб от тяжёлой формы пневмонии.

Помимо основных обязанностей пришлось заниматься восстановлением замороженного здания аэрологии. Готовились к визиту министров, приуроченному к открытию подземного озера. В условиях полярной ночи, на 70-градусном морозе предстояло разогреть лёд с помощью огневой пушки, снять старое оборудование для запуска метеозондов, утеплить помещение, обшить его стройматериалами, доставленными с большой земли и т.д.

И на «Востоке» появилось жилое здание на поверхности, а не подо льдом. Вместе с ним – и отапливаемый хирургический блок. Его тоже построил Горлаев и другие участники экспедиции. Теперь у врачей есть возможность делать операции в автономном режиме. Есть барокамеры для размещения пострадавших от горной болезни, а механики больше не замерзают в железных кабинах старых советских тягачей. На смену допотопной технике пришли импортные машины с климат-контролем. Но даже при всём этом необходимо большое мужество, чтобы согласиться работать в условиях «Востока».

Экспедиция на «Восток» была не единственной в жизни доктора Горлаева. Его общий стаж пребывания в Антарктиде составил целых три года. Он даже успел обойти на корабле вокруг всего материка – с тем, чтобы оценить состояние некогда законсервированных советских полярных станций. Но, по сравнению с другими экспедициями, «Восток» для Алексея Анатольевича был и остаётся самым главным испытанием в жизни, когда человек и природная стихия вступают в настоящую борьбу.

Матвей САВИНОВ, фото из архива А.ГОРЛАЕВА, опубликовано в газете «Новая городская»